1946

    …босиком в школу с холщевой сумкой через плечо, в сумке тетрадка, пенал с карандашом и яблоко, школа рядом – слышен даже колокольчик на урок… Сумки у всех. Сумка – это символ и личный знак. Простейший дизайн: некий неровный квадрат с длинной тесемкой, на квадрате инициалы владельца, нацарапанные фиолетовыми чернилами: «ЗАН», и моих соседей: «ЧВО», «ЧТО», «ЧМО». Сумка также и орудие для обороны и нападения. Цвет часто меняется.  Школьная форма: холщевая рубаха и брюки, которые могли бы ходить сами, но пока стоят в углу; сапоги, недоношенные кем-то, обуваемые при температуре ниже выносимой.

    «Первый учитель и первый урок»… Письмо, бесконечно пишем палочки и крючки и это «крючкотворство» продолжается  и дома и так в течение месяца. Карандашом. Чернила еще рано, можно испортить единственную школьную форму и испортить соседям цвет лица. Я – на предпоследней парте, сосед – мальчик, что-то постоянно ищущий под партой; сзади – две девочки, старожилы, сидят третий год и последний. Служат по отношению к нам вроде полиции, используя карандаши как «демократизатор». Букварь. Буквы я уже знал и складывал, но смотрел картинки как «мама мыла раму»,  а папа… папы не было, я не знал такого слова; говорят, был, но я его не видел даже на картинке. Только потом я узнал, что он живет в соседнем селе, жив и здоров… 

    …поле, до самого горизонта, на горизонте лес, дорога, «всюду рожь, всюду рожь…».  Впереди тощая лошадь кланяется земле, приветствуя нас хвостом. Мы с матерью едем на телеге в ту соседнюю деревню, в которой  живет мой папа, который поменял квартиру еще до моего рождения. Папа в поле, а мы в конторе получаем его зерно на алименты… Мама и экс-папа – трактористы. Как я узнал позднее, папа пошел в трактористы сам, мама «откликнулась» на призыв кровавого Иосифа «посадить всех женщин на трактора», остальных просто посадить… Трактористы. Вот откуда пришли «Основы почвоведения» и мои первые прочитанные слова.